190884411627

В 1987 году на экранах страны появился документальный фильм с таким названием. Режиссер – Юрис Поздниекс. Фильм считался нашумевшим, да и был таковым. Тогда мы были единой страной, которая казалась нам нерушимой. В песне группы «Браво» были строчки: «Рига и Ереван, Киев и Магадан, над страною гремит московский бит». Я и ощущал эти города частью своей страны, да и сейчас ощущаю.

Теймур Абдуллаев

Начинался этот фильм с эпизода, рассказывающего о концерте какой-то захудалой рок-группы местного разлива. Концерт прошел в каком-то колхозе, находившимся рядом с Ригой. Возбужденная концертом молодежь по дороге домой разгромила два вагона в пригородном поезде. Разгромила – сильно сказано. Перебили лампочки, порезали сиденья, вот вроде и все. Наши местные ребята делали такие вещи и без всяких рок-концертов. Из ста пятидесяти пассажиров этих вагонов милиция прихватила семь человек. Семь стрелочников, которым пришлось отвечать за все полторы сотни.

Ребята говорили перед камерой. Все до единого вели себя достойно. Ни один не стал сдавать тех, кто ехал с ними в этих вагонах, хотя знали почти всех своих попутчиков. Это были студенты какого-то рижского профессионального технического училища (ПТУ). Наше правосудие всегда отличалось какой-то злостной необъективностью. И в этом деле было то же самое. Не знаю, как Фемида орудует в других странах, не с чем сравнить, но у нас очень часто судят и наказывают тех, кто просто попал под руку. Если говорить о нашей семерке, надо сказать, что дали им по два, по три года; некоторым, несовершеннолетним, – с отсрочкой исполнения приговора на год. Дети за свою глупую шалость получили сроки, которые, наверное, испортили им дальнейшую жизнь. Горько было смотреть на это лицедейство.

Дальше в этом фильме были интервью с молодыми людьми, прошедшими Афганистан, просто отслужившими в армии, ребятами, работавшими в Риге в различных местах. Меня поразили их рассуждения. Такими они были взрослыми и здравомыслящими. Наши, дагестанские ребята, и тогда, почти тридцать лет назад, и сегодня кажутся мне гораздо более инфантильными. Эти молодые латыши рассуждали о жизни, о своем месте в ней, не ставя перед собой каких-то невероятных задач. Им просто хотелось жить спокойно, стабильно и более-менее обеспеченно. Я неплохо знал прибалтийскую молодежь тех лет, но, оказывается, главного не видел. Они все хотели просто нормально жить. Стабильно и беззаботно. Мне кажется, что похожая молодежь в Западной Европе. Наши ребята были большими максималистами. Нам всегда хотелось вырваться на какой-то очень высокий уровень. Просто живущих обычной жизнью и согласных на обывательское существование у нас почти не было.

Прошло с тех пор двадцать семь лет. Молодежь тех времен уже все чаще поговаривает о пенсии и льготах. Они свои карты уже разыграли. Мы пережили с тех пор перестройку, деформацию государства, бандитские девяностые, черные пятницы, вторники, дефолт и гиперинфляцию. Сегодняшняя молодежь сильно отличается от той, которая уже повзрослела и уже даже начала стареть. Молодежь восьмидесятых вступила в возраст инфарктов и инсультов. А что же молодежь десятых годов нынешнего века?

Не будем о Прибалтике, давайте вспомним наших ребят, наших детей. У родителей сейчас три основные проблемы: дать детям образование, женить их, обеспечить работой, по возможности – жильем. Как и многое в нашей жизни, эти проблемы мы формализовали и сделали никчемными. Подавляющее большинство нашей молодежи получает высшее образование самого низшего пошиба, достоверность которого отказываются признавать в других регионах страны. Легионы юристов, экономистов и других специалистов, получивших дипломы, ни единого дня не пользуются ими. Они вынуждены пополнять армию таксистов, отделочников, мойщиков автомобилей. Это цена их образования. Наши свадьбы давно превратились в подобие «черной кассы», куда люди сдают на время определенные суммы денег, а потом в свой черед забирают всю кассу. Ни веселья, ни радости. Мы за последнюю четверть века умудрились устроить из своей жизни что-то гротескное, неправдоподобное. Кажется, уже всем понятно, что так жить дальше нельзя, но мы все-таки продолжаем жить по этим правилам. Нам всем понятно, что на сегодняшний день в республике нет места молодежи, но мы продолжаем удерживать их около себя. Без них нам пусто, это понятно, но сами мы не можем бросить здесь все к черту и уехать со своими детьми туда, где есть хоть какие-то условия для нормального существования. Где есть те самые социальные лифты, где государственные чиновники не говорят во всеуслышание, что их, чиновничьи дети, имеют улучшенный по сравнению с остальными генотип.

Легко ли быть молодым в сегодняшнем Дагестане? Они сами, молодые, не чувствуют безнадежности и радуются жизни. Как могут. Кто посмеет упрекнуть их в этом? Но мы, те, которые должны думать об их будущем, думаем… И не можем найти приемлемых вариантов. И из-за этого очень нелегко быть пожилым. Когда все это изменится, ума не приложу.

 

Подпись под фото: Сегодняшняя молодежь сильно отличается от той, которая уже повзрослела и уже даже начала стареть