13017947362

Алибек Алиев стал частью нашей общественной жизни не так давно. Но всем он запомнился очень хорошо. На мой взгляд, его главная функция – задавать вопросы. Задавать вопросы, которые интересуют простых людей. Только от его вопросов тем, кому он их задает, не отмахнуться. И вот на экране телевизора краснеющие и надувающиеся от неудобства чиновники… Мы попытались узнать о том, кто же такой Алибек Алиев, и договорились об интервью. Ждать пришлось недолго.

— Как бы вы назвали то, чем вы занимаетесь, как называется ваша должность, каков круг ваших обязанностей?

— Название должности длинное и звучит достаточно громко – заместитель начальника Управления противодействия коррупции, оперативного управления и контроля администрации главы и правительства. Что касается круга обязанностей, то он довольно широкий – от реагирования на жалобы, письма и заявления граждан на имя главы республики до выявления коррупционных механизмов в органах власти, их пресечения и профилактики. Когда я вижу пробелы работы муниципалитетов, министерств и ведомств или получаю жалобы от граждан, выезжаю с телевидением, предаем огласке. Это и есть профилактика. Другие подтягиваются и стараются не попадать в поле зрения нашего управления.

Хотя очень многое еще предстоит делать, я работаю почти в ручном режиме, потому что не было другого выхода, эта форма реагирования была создана с нуля. Сейчас думаем над разработкой механизмов реагирования на жалобы и систематизацией работы.

— Вы пришли во власть и стали известным человеком на республиканском уровне неожиданно. Каким вы себе представляли пребывание в коридорах власти и каким оно оказалось на самом деле?

— Если честно, передо мной не стояло задачи стать известным, это мне и не нужно было. Но получилось так, как получилось. Кроме выхода в народ и призыва к вышестоящим обратить внимание на кричащие проблемы, других рычагов воздействия на чиновников у меня нет. Так что это было такой вынужденной мерой.

Что касается вашего вопроса, какими казались и какими оказались коридоры власти, то тут однозначного ответа нет. Чиновники ведь тоже не с луны свалились, они выходцы из нашего же общества. Просто их безнравственные деяния и пороки заметнее и больше вредят людям, приобретают более уродливые формы, чем деяния рядового гражданина.

Скажу откровенно, очень много обнаружил людей, полностью деморализованных, которые, кроме денег и власти, ничего не видят, их разум замутнен этим, они как наркоманы, зависимые от зелья, зависимые от денег и власти. Переучить, воспитать их невозможно. Их надо отстранять от государственной службы, но это, конечно, в компетенции вышестоящих руководителей, моя задача – обратить внимание на наиболее вредные для общества элементы.

— Вашу работу можно сравнить с громоотводом, психологической помощью и пожарной бригадой. У вас не возникает на этой почве синдрома Деда Мороза?

– Не знаю, что вы под синдромом подразумеваете, но наиболее важным в моей работе я считаю умение выслушать человека и помочь по мере возможности. Соглашусь с определением психологической помощи – моя работа ведь в основном состоит из беседы с людьми, уставшими от произвола властей. Людям порой важнее быть услышанными, чем получать какую-то помощь.

Основное время моей работы проходит в бюро пропусков в здании правительства. Там толпы людей собираются каждый день с самыми разными проблемами. Вы видите только фрагмент в новостях, куда я выехал с какой-то проблемой, огромной работы за кадром не видите. По любой мелочи звонят люди круглосуточно на мои рабочий и мобильный телефоны. Например, звонят из одного из районов Махачкалы в час ночи, оказывается, им полчаса назад отключили свет из-за неуплаты за электричество. Выясняется, что один чудак, уставший от бесконечных отключений, записал мой мобильный номер вместо телефона электросети. Много разного рода аферистов развелось в системе ЖКХ, коммунальных служб, ТСЖ. Нечистоплотные на руку чиновники идут на сговор с некоторыми аферистами в газовой службе, энергетике, собирают за целый год деньги у людей, делят между собой и исчезают. По-вашему, как образовались долги в десятки миллиардов за газ и электроэнергию в Дагестане? Много жалоб в этой отрасли. В этой ситуации то, как меня называют, – это сложный вопрос, нескромно себя как-то называть за то, что делаешь свою работу на своей должности.

— Как часто к вам обращаются с просьбами, которые просто невыполнимы? И как часто вы готовы сказать людям правду, глядя им в глаза?

– Без всяких комплексов, глядя в глаза, я людям отказываю, когда они приходят попросить меня, чтобы ходатайствовал о назначении на какую-то должность. И когда меня просят кого-то с кем-то свести, прямо говорю, что это не в моей компетенции, мне не очень приятно с такими просьбами идти к вышестоящим. По другим вопросам, если не в силах делом, то хоть словом, консультацией решить вопрос я помогу.

— Как вы полагаете, на сколько процентов в проблемах, которые стоят перед нашей республикой, виноват наш национальный характер, на сколько – несовершенство экономической и политической систем?

– Я не такой большой специалист в области экономики и государственного устройства. Но как человек, сталкивающийся с этим, скажу, что наверняка есть пробелы в законах и в системе. Иначе как это может быть – целеустремленный, предприимчивый, умный, сильный духом народ вечно живет плохо. Думаю, что если совершенствовать систему и направить людей на правильный путь, то все преобразуется. Я не вижу никакого национального характера в нашей отсталости, тут играют роль другие факторы.

— Национальная составляющая – вы учитываете её, когда пытаетесь систематизировать обращения к вам?

— Национальная составляющая? Вы это как себе представляете? Если пишет аварец – принять, если другие – отказать, так что ли? Само возникновение такого вопроса у журналиста – уже тревожный сигнал. Дагестан у нас один, несмотря на все наши тараканы в головах. На этом поле, как я заметил, очень часто играют политики и журналисты. Для меня как человека, оказывающего услуги гражданам, никакого значения не имеет, кто по нации человек, который обратился с жалобой.

Это очень деликатный вопрос, и тут надо проявлять максимум осторожности и взвешенности. Люди, которые злоупотребляют в этой сфере, должны быть изгнаны, им не должно быть места на госслужбе. По географии моих поездок – от Юждага до Кочубея, Нагорного Дагестана до Махачкалы – вы увидите, что я бываю везде, это можно легко проверить на сайтах РГВК и РИА «Дагестан». Моя совесть в этом плане чиста.

— На каком этапе вы начинаете распознавать – вам говорят правду или лгут? И как надолго вас хватает?

— В большей степени это определяется по реакции на звонок того, на кого пришли жаловаться. Когда там не все чисто, определенные нотки выдают, фальшь и блеф интуитивно чувствуются. Чиновник начинает: «он должность просил, я не дал» или «на выборах был против меня, поэтому жалуется» и т.д. Это может быть чем-то личным, но никакому чиновнику это не дает права игнорировать гражданина и лишать его гражданских прав на почве личных отношений. На чьей бы стороне он не был на выборах.

— Ваша новая должность связана с борьбой с коррупцией. С чего, вы полагаете, следовало бы начать?

– От ответа на этот вопрос я воздержусь, я – исполнитель, не законодатель. Структуру и положения не я разрабатывал. На этот вопрос ответит мое руководство, с моей стороны неэтично поучать кого-то, с чего бы следовало начинать и т.д.

— Вы готовы к тому, что люди на вас обижаются и не всегда готовы понимать вас?

– Бывают такие случаи, это меня порой расстраивает. Но в то же время радуюсь, когда я достигаю своей цели. Цели достиг тем, что я вернул людям веру во власть, мне верят как чиновнику и человеку. Это очень многого стоит. На плохих чиновников люди не обижаются, ибо от них они ничего не ждали и не ждут.

Смыслом моей жизни сегодня является не обижать людей, которые пришли ко мне с верой в меня и во власть, а помочь человеку и оставить после себя добрую память. Я получил такую возможность по воле Аллаха и Рамазана Гаджимурадовича, за что безгранично им благодарен. Благодарен не так, как некоторые другие чиновники – за теплое место, большую зарплату и роскошные дома и имущество. У меня собственного угла, комнаты, даже квадратного метра земли нет в городе. Живу в съемной квартире, это вам любой мой знакомый докажет. Я и не жду этого ни от кого. Как выйду на пенсию, поеду в горы, там есть мой дом, и там я проведу остаток своей жизни наедине с природой и самим собой.

— Ваша работа обязывает вас быть публичным и открытым. Вы не устаёте от этого?

– Бывает иногда, но я старюсь быть максимально приземленным и прекрасно отдаю себе отчет, что это все преходящее. Не надо с ума сходить по этому поводу, важно оставаться человеком независимо от твоего положения.

— Люди приходят к вам с жалобами, а вы сами не устаёте купаться в этом негативе?

– Устаю, но как там русские говорят: «Нет худа без добра»? И в моей работе так. Усталость от купания в негативе компенсируется тем счастливым моментом, когда за твои дела благодарят люди. Когда спасаю больных от равнодушия врачей, когда вижу счастливые лица малышей в детсадах, которые получили положенную им по закону еду: их оставили на несколько месяцев без молока и мяса и кормили тухлой рыбой. Когда решаю проблемы людей и они искренне благодарят тебя, хочется еще больше помогать им и делать все возможное, чтобы улучшить мир вокруг нас.

— Что вас радует, а что огорчает в вашей работе?

— Радуют полное понимание важности моей работы со стороны главы республики и благодарность людей. Огорчает алчность, коварство и интриги некоторых чиновников, которые любыми путями находят лазейки для воровства, взяток, откатов. Им снится, что Алибек в один день споткнется, не то скажет, не то сделает, а они обыграют его в аппаратной борьбе… И глава отстранит его от работы. Это их мечта, которой, как мне кажется, не суждено сбыться.

Слава богу, что глава республики имеет колоссальный опыт в политике, он на своем веку видел много разных людей. И его в заблуждение ввести никому не удастся.

Беседовал Заур Газиев