20-лет-спустя

У каждого, кто живёт долго, есть истории, которые ему хотелось бы забыть

Самое простое в нашей жизни – распределить роли и ждать, пока сюжет начнёт своё развитие сам по себе. И кажется, что всё будет понятным от начала до конца. Вот здесь у нас отрицательные герои, здесь – положительные; вот здесь положительные поступки, а здесь – отрицательные. Но жизнь – штука хитрая: она путает роли, она заставляет делать то, чего от нас совсем не ожидают. И вот происходит то, что не укладывается в рамки привычных нам архетипов. Всё сложно…

Заур Газиев

На самом деле в 1999 году я видел героизм простых мужчин и женщин, которые были возмущены тем, что на их землю из Чечни пришли агрессоры. Я видел горцев, которые раскапывали свои старые винтовки и автоматы, чтобы с оружием в руках отстоять честь своего края. Горцы резали скот, а их женщины готовили еду солдатам. Они помогали российской армии, прикрывая их спины, показывая тайные тропы и укрытия в своих горах. Это была красивая героическая история, и в ней все понятно. Да, были показушники и пиарщики, которые приезжали пострелять на камеру, но сейчас не об этом… Как бы там ни кислячили по этому поводу в социальных сетях, ополченцы вполне заслужили свой статус.

***

А потом приходят историки и пишут то, что выгодно тем, кто заказал им эту работу. А если не получается написать красивую историю, то по старой советской традиции слагают мифы. И люди, читая полуфальшивое повествование, не ведают правды, которая поначалу прячется между строк, а затем и вовсе утекает, как вода сквозь пальцы. Зато рассказывающие правду кажутся выдумщиками, выжившими из ума, хотя правда была, кажется, совсем рядом. Она логична и всё объясняет, но уже не укладывается в ранее нарисованную версию и отбрасывается за ненадобностью.

Лично я помню произошедшее очень хорошо, и время мою точку зрения не изменило. Есть одна маленькая история, которая ассоциируется у меня с этой войной. В то время я работал на ГТРК «Дагестан» и видел, как наши корреспонденты ездили снимать боевые события. Помню, как и что они рассказывали, возвращаясь со съёмок. Как-то раз в самом начале событий в Новолакском районе наши оператор и корреспондент вышли из машины, чтобы опросить беженцев, которые вереницей шествовали в сторону от Махачкалы. Тут началась перекрёстная стрельба. С одной стороны стреляли бандиты, с другой – ополченцы, с третьей – местные милиционеры, с четвёртой – военные. И наши ребята-телевизионщики оказались в самой середине всего этого. Они засели в какой-то яме, ожидая спасения или конца всего этого. И вдруг они увидели, как заводится машина, в которой они приехали. Машина делает круг и, проехав мимо них, уезжает. Сильно удивлённые телевизионщики понимают, что надежды на спасение уменьшаются. Спустя какое-то время стрельба прекратилась, и ребят вызволили военные. Встретившись со своим водителем, журналисты высказали недоумение, как мог он их бросить в такой ситуации?! И водитель, нисколько не усомнившись в своей правоте, прямо ответил: «Если вас убьют, то таких, как вы, ещё кучу на ГТРК примут, а если подобьют машину, то новую машину телекомпании никто не возместит!» Корреспондент с оператором даже не нашли, что ответить! Потом тогдашний главред программы «Дагестан» Нажмудин Убрынский собирал свой фильм из сюжетов, сделанных новостийщиками. На мой взгляд, откровенно слабенький. Он назывался «Холодное лето девяносто девятого». Там, в фильме, он назовёт водителя «боевым водителем» и осыплет комплиментами…

Всё это смешно и противно. Никто не просил труса называть трусом или же позорить мужика, но зачем было героизировать человека, откровенно бросившего своих товарищей?! Кстати, водитель был представлен к грамоте от руководства РД. Наверное, до сих пор ходит гоголем. А сейчас не удивлюсь, если получит статус ополченца.

Сознательно не пишу имён. Мне не жалко, если этот мужик от государства получит какие-то плюшки и бонусы, жаль только, что страдает от этого правда, что кто-то, кто действительно воевал, вдруг будет обделён. К примеру, ансалтинцы и рахатинцы в первые годы после войны отказывались от государственных наград, считая защиту своей земли святым долгом, а не каким-то подвигом, заслуживающим награды. И матушка Россия отблагодарила их по-своему. Стоит сейчас над их сёлами вайнахская башня, напоминая о том, с какой стороны пришел враг, и кто на самом деле выиграл в этой войне. Победитель, как известно, забирает всё. Даже то, что всегда было вашим.

***

Нападение банд международных террористов на Дагестан не было случайным. Их убеждали в том, что в нашей республике они найдут своих единомышленников. И шли они, хорошо зная своё направление: на помощь в Кадарскую зону. За год до этого там уже состоялся известный съезд народов Чечни и Дагестана. Какова была в истории с нападением на Дагестан роль Бориса Березовского, догадаться нетрудно. «Доброжелатели» уже давно слили телефонные переговоры Бориса Абрамовича с Шамилём Басаевым. Борис Абрамович обещал оплатить все расходы Басаева, связанные с этой кампанией. Обещал, что военные будут стрелять мимо. Поэтому двойного толкования тут быть не может. Маленькая победоносная война дала все шансы председателю правительства РФ Владимиру Путину стать приемником Бориса Ельцина, а потом с успехом избраться президентом. Очень сомневаюсь, что тогда в Москве в 1999 году вообще понимали, встанет ли на сторону федерального центра Дагестан. То, что во главе республики тогда стоял Магомедали Магомедов, расставило все точки над i. Мы были на стороне России! Это был исторически осознанный выбор.

Дагестан в тот год был сводовым камнем империи. Если бы он выпал из здания государства, одному Богу известно, какие разрушительные процессы запустились бы! Очень сомневаюсь, что Россия осталась бы в своих сегодняшних границах. Но тогда дагестанцы интуитивно поняли, что быть в составе российского государства правильнее, разумнее, перспективнее. Магомедали Магомедов спокойно и без лишней пыли сделал свою работу. Не пиарился, не выбивал преференции, человек сделал то, что было в тот момент наилучшим для Дагестана. Мы до сих пор видим плоды его работы. Это потом, спустя 2-3 года, будет Северный альянс, начнется целая кампания по его очернению. Эти господа создавали националистические союзы, подкупали журналистов, вводили в заблуждение народ, строили интриги и заговоры. К слову, делали это люди, которым Магомедали Магомедович в своё время помог оказаться во власти. Тщетно они пытались сбросить большого человека на обочину истории! Он как был Дедом для дагестанцев, так им и остался! В конечном итоге его недоброжелатели получили всё, что должны были получить те, для кого приоритетны власть и деньги. Но это уже совсем другая история…

***

С тех пор прошло 20 лет. Это было очень трудное для Дагестана время, потому что идеи, которые когда-то пытались навязать дагестанцам с помощью оружия, с успехом распространяли проповедники самых разных возрастов и с разной степенью убедительности. И уже к 2009 году в Дагестане милиционеры в форме боялись выходить на улицу. Нет сомнений, не обошлось тут и без международного влияния, но всё же давайте скажем себе правду: почву для пропаганды идей экстремистов и террористов мы подготовили сами. Коррупция, беззаконие, имущественное и социальное неравенство, несправедливость, бесконечные компромиссы с законом, совестью и здравым смыслом в конечном итоге выталкивали в объятия НВФ и террористического подполья огромное количество молодых людей. Если учесть, как в последние годы у нас сильно просело качество образования, то база для проповедников расширилась неимоверно. Поиск идеала и столкновение с дагестанской действительностью в молодом человеке не могли не породить протестные настроения. Это были годы, когда честность воспринималась как психическое отклонение, а главным талантом была способность встроиться в коррупционную схему. Нет сомнений, об этом помню не я один. Один мэр Амиров чего стоил! До сих пор Махачкала не может выбраться из своих проблем. Кстати, его ведь на самом деле осудили по террористической статье! А таких персонажей у нас было предостаточно.

Я мысленно обозреваю эти двадцать лет и думаю о том, что девяностые у нас заканчивались очень долго. Мы с трудом выбирались из них, и то только после физического ухода этих брутальных персонажей. Могло ли быть иначе? Наверное, нет. Магомедали Магомедов ассимилировал их в нормальную жизнь, видимо, надеясь, что лидерские качества этих людей принесут пользу нашему народу, и в новых обстоятельствах у них появятся другие привычки. Но жизнь показала, что люди не меняются. Жизнь можно начать с чистого листа, но почерк всё равно останется прежним.

***

Сейчас цифра 1999 больше похожа на ценник со скидочной ценой, нежели знак трагических событий двадцатилетней давности. И это понятно. Сознание нормального человека не позволяет ему застревать в прошлом. Но 1999 год стал временем, когда началось многое из того, чем потом будет жить Дагестан. Поэтому будем благодарны ему, и сделаем правильные выводы о том, к чему возвращаться не хотелось бы.