6110609020

Есть такая компьютерная игра, знакомая многим детям, «Жажда скорости (Need for speed)». У меня другие устремления. Не хочу скорости, не хочу бури, ветра, непогоды. Хочу любви.

Теймур Абдуллаев

Хочу взаимной любви со своей родиной, со своей родной страной. Родина не спешит отвечать мне взаимностью. Родина часто меняет свои концепции. Воюем Кавказ, освобождаем крепостных крестьян, нанимаем покоренных горцев для войны с другими родинами (в 1914 году), занимаемся экспроприацией экспроприаторов, занимаемся борьбой с религиями, выращиваем кукурузу в планетарных масштабах. Стагнируем собственную экономику, потом начинаем строить капитализм, проводим обмены денег (павловская реформа), отпускаем цены на волю (с 1 января 1992 года), проводим варварскую приватизацию… Продолжать или передохнем?

Про нашу страну наши же мыслители говорят, что у нее беды: дураки и плохие дороги и что у нас воруют. И сказано это было лет 150-200 назад, но ничего не меняется. Воруем, дураков все больше, а дороги все хуже. При советской власти были профессии, в которых не воровать было невозможно. Продавцам, заведующим магазинами, заведующим складами платили так ничтожно мало, что как бы подразумевалось: они должны воровать, чтобы жить нормально. Они все это и делали и жили лучше, чем нормально, в отличие от математиков, физиков или честных гуманитариев.

Мы являем собой мир, живущий параллельно со всей остальной частью планеты. По-крайней мере в последнюю тысячу лет. Когда-то я прочитал повесть «Один день Ивана Денисовича». Там было много ужасов описано, но я запомнил не ужасы, а описание Солженицыным момента, как работал один каменщик, латыш по национальности. С каким вкусом, не спеша, с удовольствием клал он кирпичи в стену дома, в котором ему жить не пришлось бы, выполняя работу, за которую ему никто не заплатит. Есть такой раздел в индуизме – карма-йога. Ты делаешь то, что должен делать, и получаешь удовольствие не от результата, а от процесса. Ты счастлив в данный конкретный момент, а не вчера или завтра. Этот латыш был настоящим карма-йогом, хоть и не знал об этом. Такого человека бесполезно закрывать в клетке, он уже перманентно свободен, его не изменишь.

В одной книжке прочитал, как в послевоенные годы один прораб спрашивает у пленного немца: «Для чего ты так стараешься на работе, разве тебе не все равно, делать или нет?» Тот ответил ему: «Я хочу вернуться домой немцем». Это люди из параллельного нам мира. У них хорошие дороги, мало дураков, потому что быть дураком невыгодно, и у них чиновники не воруют. Кто виноват в нашем прозябании? Может, все-таки мы сами? Для того чтобы что-то изменить в нашей жизни, надо убить слишком многих. Кто будет решать, кого казнить, кого миловать? Почему мы, в отличие от остальных народов, не можем решить, кто виноват и что делать?

Недавно показали сюжет из Донецка. По городу провели пленных солдат украинской армии, потом их посадили в арестантские машины и увезли куда-то. Это была такая пропагандистская параллель с аналогичным проводом пленных немцев в годы войны по улицам Москвы. В этот раз не получилось. Горстку людей вели по Донецку, и у меня было ощущение того, что вся цель этой акции – унизить захваченных в плен людей. Не показать дончанам торжество справедливости и могущество народного ополчения, а просто унизить попавшихся под руку пленных, прогнать их под нарами, так сказать. Почему все делается так бестолково и неталантливо?

Почему столько лет и денег вбухали в Олимпиаду, о которой сегодня никто даже и не вспоминает? Неужели только из-за возможности откатить деньжат из казны? Я не люблю спорт и не понимаю тех, кто его любит, для меня это вдвойне непонятная тема. Когда я видел вокруг себя восторженные отзывы об этом мероприятии, то пребывал в недоумении: я сам себе казался параллельным своей родной стране. Я чувствовал, что некоторые крутят указательным пальцем у виска за моей спиной: мол, чудак какой-то.

Мне кажется, что у нас не две беды и не три, а всего одна. У большинства наших людей нет внутреннего нравственного стержня. Скажет кто-то сильный сегодня: «Воруйте!» И мы поскачем воровать. Скажет, что надо бога забыть – забудем, как это уже было один раз. Мы позволяем собой манипулировать как угодно. Как с этим бороться? Не знаю. Борис Викторович Савинков и Михаил Азеф, руководители боевой организации эсеров, боролись… как могли: убивали губернаторов, полицмейстеров, если получалось, то и царей. По их пути, по-моему, идут сегодняшние наши «лесные». Этот путь ведет в тупик. Других путей никем не предложено. Сытые физиономии наших генералов, министров и глав регионов иллюстрируют этот факт. Истина где-то рядом. Как бы то ни было, очень хочется любить и уважать свою родину, хочется, чтобы для этого чувства были причины.