Главная тема этой недели – падение нашего самолёта в Египте. Когда я себе представляю, как во взорвавшемся самолёте люди метались, понимая, что жизнь подошла к финалу, как обнимали своих детей, как искали руку близкого человека, чтобы в последний раз почувствовать тепло родного существа, просто оторопь берёт. Говорят, что люди погибают ещё в воздухе от разрыва сердца, от шока, от страха…

Заур Газиев

ФАКТЫ И ДОВОДЫ

Бездонная человеческая скорбь. Бесконечная боль потери близких людей. Трупы и вещи, разбросанные по Синайской пустыне. В тот же день вокруг места, где упал самолёт, бедуины и египетские военные поставили ограждение. Ни одна вещь, ни один телефон или бумажник не пропали. Никакого мародёрства. Но, с другой стороны, в этой исламской стране считается грехом пользоваться вещами людей, попавших в беду. (Про нас такого, к большому сожалению, не скажешь). Египтяне, насколько можно судить по новостям из всех источников, поступили довольно грамотно и профессионально. Все огородили, армию вызвали, территорию прошерстили. Всех пускают на место аварии. Ничего не утаивают. Максимально способствуют ускорению скорбных процессов. И уж тем более невозможно себе представить египтян, роющихся и копающихся на месте авиакатастрофы, не пускающих следователей и спасателей к месту падения самолёта, но в то же время гордо позирующих с оказавшимися в их руках личными вещами погибших? Да, так могут не все…

Всё это время после катастрофы напрашиваются аналогии. На Донбассе до сих пор лежат обломки малазийского боинга, а украинское правительство, не контролирующее эту территорию, тогда так и не смогло позаботиться ни об оцеплении, ни об охране, ни о допуске зарубежных специалистов. Шутка ли, если малайцы с голландцами только через неделю смогли добраться до места падения. Покойников вывозили в донецкий морг. Обломки, необходимые для экспертизы, вывезли только через 3 месяца. Их просто не отдавали.

Когда в 2010 году польский самолёт упал под Смоленском, уже через два часа солдаты из оцепления пытались снять деньги с банковских карт погибших пассажиров. По этому поводу МИД России приносил свои извинения. За эти мародёрские подвиги воры были осуждены на реальные сроки. Не менее омерзительным было мародёрство и в случае, когда упал самолёт под Иркутском, там тоже налетели стервятники из соседних деревень. Кажется, эта практика считается нормальной на территории большей части бывшего СССР. В этом контексте вспоминается Япония, где после землетрясения и цунами не было ни одного случая мародёрства. Ни одного! А потом поехали наши спасатели помогать им…

224 погибших человека – это самая крупная по количеству жертв авиакатастрофа в истории советской и российской пассажирской авиации.

Ужасная трагедия. Разбившийся A321 Metrojet упал всего в 50 километрах от ближайшей взлётной полосы в городе Эль-Ариш, там пилот намеревался совершить вынужденную посадку. Об этом сообщил корреспондент телекомпании BBC, работавший на месте падения самолёта. Это был уже 17-й полет этого борта в Шарм-эль-Шейх и обратно за последнюю неделю. Источник в аэропорту сообщил, что первый пилот несколько раз жаловался технической службе на проблемы с запуском двигателей. Однако опытные пилоты, которые после катастрофы выступали с комментариями по ТВ, говорили, что самолет мог спокойно долететь до места назначения даже с одним двигателем или совершить посадку в ближайшем аэропорту. Что случилось в воздухе, будет ясно после расшифровки данных бортовых самописцев. Но факт остаётся фактом – самолёт взорвался в воздухе, и никаких шансов у людей спастись не было… Ужасно: вещи целые, чемоданы, шмотки, даже документы, а люди погибли. Как же хрупка жизнь человеческая…

Но самый ужас начался потом. Мы увидели настоящий ад в социальных сетях. Масло подливали в огонь как могли и кто только мог. Нравится это кому-то или нет, но всё время говорили о сбитом малазийском боинге. За всё в этой жизни нужно платить.

В КОНТЕКСТЕ СОБЫТИЙ

Общепринятая в мире версия, что «Бук», сбивший малазийский боинг, дали ополченцам российские военные. Когда ополченцы сбивали пассажирский самолёт, то полагали, что это украинский истребитель. После того как ополченцы устроили селфи и фотосессии на обломках этого самолёта, доказывать обратное было проблематично. Затем «Бук» снова переправили через границы. Где-то читал, что всё это движение зафиксировано на шпионских спутниках. Насколько это правда – не знаю. Если так, то всё, конечно же, более чем чудовищно. Однако наша официальная версия это напрочь отрицала, на виновных не указывала, а просто заметала следы.

Как ни обидно, но всё это припомнилось нам после падения российского самолёта в Египте. И всё это миллион раз повторялось в сетях. Писали, что это карма, что это возмездие; с другой стороны, их костерили и писали, что должно быть стыдно устраивать пляски на костях. В социальных сетях было столько мерзкого и нечеловеческого написано, что удивляешься тому, как же можно было за полтора года так возненавидеть друг друга! А может, всё это и раньше дремало в нас и в наших бывших согражданах…

С другой стороны, поднялась дискуссия о том, почему погибшим в авиакатастрофе сочувствуют, а о жертвах бомбардировок в Сирии или же о палестинцах никто не вспоминает. Снова и снова писалось о двойных стандартах, о том, что для европейцев даже россияне, которые враги, и те вроде как люди, а до погибающих мусульман никому нет дела. Им отвечали: если они отрицают наличие общей системы ценностей, если они не осуждают исламский терроризм, то им будет очень трудно получить сочувствие к своим бедам. Градус общения постепенно накалялся, далее летели стандартные наборы взаимных оскорблений. И никто никого не хотел слышать…

Меня поразила способность к сопереживанию и скорби очень и очень разных людей. За это время мы совершенно отвыкли от того, что люди могут друг друга хотя бы пожалеть. Цветы и свечки у посольства России в Киеве федеральными каналами вообще подавались как непонятный нонсенс. Но люди везде люди, в отличие от пропагандистской машины у них есть сердца, способные болеть и прощать. Как бы люди по всему миру ни осуждали нашу страну после истории с Украиной, практически везде к посольствам приносили цветы, свечки, игрушки. Весь мир застыл от горя…

За эти дни выяснилась ещё одна интересная закономерность: нас за эти два года приучили к тому, что нам интересно знать, что о том или ином событии думают в Украине. И не важно, имеет ли произошедшее какое-то отношение к этой стране. Украинское участие примешивается везде и всюду. Мне неловко уже об этом говорить, но все не на шутку достало. «Даже если на Украине сочувствуют нам, значит, у нас на самом деле горе горькое?» А если им до нас нет дела, значит, событие и не достойно внимания? Отпустили бы уже их и зажили своей жизнью, своей головой, своими чувствами..

Надо сказать, что Санкт-Петербург, собравшийся на Дворцовой площади, показал пример гражданского единения. Очень жаль, что в этот момент к ним не пришел президент…

Мне кажется, что в такие моменты это важно, как никогда, но им, как говорится, виднее… Свечи, цветы, игрушки, запущенные в промозглое питерское небо фонарики. И много-много-много человеческого горя… Люди стояли вместе и как-то тихо без слов понимали друг друга. Вместе с ними плакала вся большая Россия.

Примерно такое чувство охватывает людей, стоящих на наших тавзиятах в самый первый день, когда погибает кто-то молодой. У людей появляется внутренняя потребность постоять вместе и поддержать друг другу. Такой понятный человеческий порыв. Как в любом мегаполисе связи между людьми утрачиваются, но сердце по-прежнему требует найти родственную душу, которая в это время чувствует то же самое, что и ты. И нет смысла говорить о том, что питерцы в этот вечер без приглашения и заранее обговоренного плана действий просто пришли сюда, чтобы просто постоять.

Надо сказать, что и в Махачкале люди собрались, чтобы почтить память погибших в авиакатастрофе. Правда, их было очень мало. Говорят, если бы погода было лучше, то и людей было бы больше. Хоть что-то… Хотя бы перед остальным миром не стыдно. Просто мы – дагестанцы – не привыкли воспринимать новости из телевизора как что-то реальное. Для нас это как продолжение кино или какого-то нереального шоу. Глядя на то, как часто у нас вполне себе приличные мероприятия превращают в обезьяний оркестр, думаешь: уж лучше так, как это сделано, чем какой-то чинуша опошлит всё. Тяжкая злая неделя. Надеюсь, следующая будет легче и добрее…

Главная тема этой недели – падение нашего самолёта в Египте. Когда я себе представляю, как во взорвавшемся самолёте люди метались, понимая, что жизнь подошла к финалу, как обнимали своих детей, как искали руку близкого человека, чтобы в последний раз почувствовать тепло родного существа, просто оторопь берёт. Говорят, что люди погибают ещё в воздухе от разрыва сердца, от шока, от страха…

Заур Газиев

ФАКТЫ И ДОВОДЫ

Бездонная человеческая скорбь. Бесконечная боль потери близких людей. Трупы и вещи, разбросанные по Синайской пустыне. В тот же день вокруг места, где упал самолёт, бедуины и египетские военные поставили ограждение. Ни одна вещь, ни один телефон или бумажник не пропали. Никакого мародёрства. Но, с другой стороны, в этой исламской стране считается грехом пользоваться вещами людей, попавших в беду. (Про нас такого, к большому сожалению, не скажешь). Египтяне, насколько можно судить по новостям из всех источников, поступили довольно грамотно и профессионально. Все огородили, армию вызвали, территорию прошерстили. Всех пускают на место аварии. Ничего не утаивают. Максимально способствуют ускорению скорбных процессов. И уж тем более невозможно себе представить египтян, роющихся и копающихся на месте авиакатастрофы, не пускающих следователей и спасателей к месту падения самолёта, но в то же время гордо позирующих с оказавшимися в их руках личными вещами погибших? Да, так могут не все…

Всё это время после катастрофы напрашиваются аналогии. На Донбассе до сих пор лежат обломки малазийского боинга, а украинское правительство, не контролирующее эту территорию, тогда так и не смогло позаботиться ни об оцеплении, ни об охране, ни о допуске зарубежных специалистов. Шутка ли, если малайцы с голландцами только через неделю смогли добраться до места падения. Покойников вывозили в донецкий морг. Обломки, необходимые для экспертизы, вывезли только через 3 месяца. Их просто не отдавали.

Когда в 2010 году польский самолёт упал под Смоленском, уже через два часа солдаты из оцепления пытались снять деньги с банковских карт погибших пассажиров. По этому поводу МИД России приносил свои извинения. За эти мародёрские подвиги воры были осуждены на реальные сроки. Не менее омерзительным было мародёрство и в случае, когда упал самолёт под Иркутском, там тоже налетели стервятники из соседних деревень. Кажется, эта практика считается нормальной на территории большей части бывшего СССР. В этом контексте вспоминается Япония, где после землетрясения и цунами не было ни одного случая мародёрства. Ни одного! А потом поехали наши спасатели помогать им…

224 погибших человека – это самая крупная по количеству жертв авиакатастрофа в истории советской и российской пассажирской авиации.

Ужасная трагедия. Разбившийся A321 Metrojet упал всего в 50 километрах от ближайшей взлётной полосы в городе Эль-Ариш, там пилот намеревался совершить вынужденную посадку. Об этом сообщил корреспондент телекомпании BBC, работавший на месте падения самолёта. Это был уже 17-й полет этого борта в Шарм-эль-Шейх и обратно за последнюю неделю. Источник в аэропорту сообщил, что первый пилот несколько раз жаловался технической службе на проблемы с запуском двигателей. Однако опытные пилоты, которые после катастрофы выступали с комментариями по ТВ, говорили, что самолет мог спокойно долететь до места назначения даже с одним двигателем или совершить посадку в ближайшем аэропорту. Что случилось в воздухе, будет ясно после расшифровки данных бортовых самописцев. Но факт остаётся фактом – самолёт взорвался в воздухе, и никаких шансов у людей спастись не было… Ужасно: вещи целые, чемоданы, шмотки, даже документы, а люди погибли. Как же хрупка жизнь человеческая…

Но самый ужас начался потом. Мы увидели настоящий ад в социальных сетях. Масло подливали в огонь как могли и кто только мог. Нравится это кому-то или нет, но всё время говорили о сбитом малазийском боинге. За всё в этой жизни нужно платить.

В КОНТЕКСТЕ СОБЫТИЙ

Общепринятая в мире версия, что «Бук», сбивший малазийский боинг, дали ополченцам российские военные. Когда ополченцы сбивали пассажирский самолёт, то полагали, что это украинский истребитель. После того как ополченцы устроили селфи и фотосессии на обломках этого самолёта, доказывать обратное было проблематично. Затем «Бук» снова переправили через границы. Где-то читал, что всё это движение зафиксировано на шпионских спутниках. Насколько это правда – не знаю. Если так, то всё, конечно же, более чем чудовищно. Однако наша официальная версия это напрочь отрицала, на виновных не указывала, а просто заметала следы.

Как ни обидно, но всё это припомнилось нам после падения российского самолёта в Египте. И всё это миллион раз повторялось в сетях. Писали, что это карма, что это возмездие; с другой стороны, их костерили и писали, что должно быть стыдно устраивать пляски на костях. В социальных сетях было столько мерзкого и нечеловеческого написано, что удивляешься тому, как же можно было за полтора года так возненавидеть друг друга! А может, всё это и раньше дремало в нас и в наших бывших согражданах…

С другой стороны, поднялась дискуссия о том, почему погибшим в авиакатастрофе сочувствуют, а о жертвах бомбардировок в Сирии или же о палестинцах никто не вспоминает. Снова и снова писалось о двойных стандартах, о том, что для европейцев даже россияне, которые враги, и те вроде как люди, а до погибающих мусульман никому нет дела. Им отвечали: если они отрицают наличие общей системы ценностей, если они не осуждают исламский терроризм, то им будет очень трудно получить сочувствие к своим бедам. Градус общения постепенно накалялся, далее летели стандартные наборы взаимных оскорблений. И никто никого не хотел слышать…

Меня поразила способность к сопереживанию и скорби очень и очень разных людей. За это время мы совершенно отвыкли от того, что люди могут друг друга хотя бы пожалеть. Цветы и свечки у посольства России в Киеве федеральными каналами вообще подавались как непонятный нонсенс. Но люди везде люди, в отличие от пропагандистской машины у них есть сердца, способные болеть и прощать. Как бы люди по всему миру ни осуждали нашу страну после истории с Украиной, практически везде к посольствам приносили цветы, свечки, игрушки. Весь мир застыл от горя…

За эти дни выяснилась ещё одна интересная закономерность: нас за эти два года приучили к тому, что нам интересно знать, что о том или ином событии думают в Украине. И не важно, имеет ли произошедшее какое-то отношение к этой стране. Украинское участие примешивается везде и всюду. Мне неловко уже об этом говорить, но все не на шутку достало. «Даже если на Украине сочувствуют нам, значит, у нас на самом деле горе горькое?» А если им до нас нет дела, значит, событие и не достойно внимания? Отпустили бы уже их и зажили своей жизнью, своей головой, своими чувствами..

Надо сказать, что Санкт-Петербург, собравшийся на Дворцовой площади, показал пример гражданского единения. Очень жаль, что в этот момент к ним не пришел президент…

Мне кажется, что в такие моменты это важно, как никогда, но им, как говорится, виднее… Свечи, цветы, игрушки, запущенные в промозглое питерское небо фонарики. И много-много-много человеческого горя… Люди стояли вместе и как-то тихо без слов понимали друг друга. Вместе с ними плакала вся большая Россия.

Примерно такое чувство охватывает людей, стоящих на наших тавзиятах в самый первый день, когда погибает кто-то молодой. У людей появляется внутренняя потребность постоять вместе и поддержать друг другу. Такой понятный человеческий порыв. Как в любом мегаполисе связи между людьми утрачиваются, но сердце по-прежнему требует найти родственную душу, которая в это время чувствует то же самое, что и ты. И нет смысла говорить о том, что питерцы в этот вечер без приглашения и заранее обговоренного плана действий просто пришли сюда, чтобы просто постоять.

Надо сказать, что и в Махачкале люди собрались, чтобы почтить память погибших в авиакатастрофе. Правда, их было очень мало. Говорят, если бы погода было лучше, то и людей было бы больше. Хоть что-то… Хотя бы перед остальным миром не стыдно. Просто мы – дагестанцы – не привыкли воспринимать новости из телевизора как что-то реальное. Для нас это как продолжение кино или какого-то нереального шоу. Глядя на то, как часто у нас вполне себе приличные мероприятия превращают в обезьяний оркестр, думаешь: уж лучше так, как это сделано, чем какой-то чинуша опошлит всё. Тяжкая злая неделя. Надеюсь, следующая будет легче и добрее…