Коллаж

Вдумываясь в вопросы на Прямой линии с президентом

Под занавес текущего года глава государства дал очередную пресс-конференцию… Хотя некоторые пишут, что она ничем почти не отличалась от предыдущих семнадцати, все же следует сказать, что она имела ряд особенностей… Некоторые из них стоит обсудить.

Багаутдин Узунаев

На ней среди полутора тысяч вопросов прозвучало три, они – каждый по-своему – вызвали мощный отклик в сердцах россиян. Один из них был задан нашим земляком, руководителем РИА «Дагестан» Магомедом Магомедовым…

ВЕЧНЫЙ СТРАХ ПЕРЕД НАРОДОМ

Хотя вопрос его и касался международной политики России, перспектив по закреплению победы над запрещенной в РФ террористической организации ИГИЛ путем выявления и искоренения, как он выразился, его «кукловодов», резонанс он вызвал лишь в Дагестане. Здесь его сочли неудачным, неуместным, не соответствующим масштабу интервьюируемого. Раздавались даже насмешки и иронические комментарии. Однако, на мой взгляд, он как раз соответствовал масштабу интервьюируемого, ибо задача ИГИЛ в конечном счете – это как раз уничтожение государства. Государства как такового, традиционного, в основе которого лежит эксплуатация правящим классом всех остальных классов. История такого типа государства насчитывает более пяти тысяч лет. «Развивающая система угнетения большинства меньшинством, – характеризует возникновение государства «Всемирная история», – привела к образованию в Египте государства…» (см. «ВИ», т. 1, с. 147). Структура его, как сложилась в период первой династии фараонов в Египте, так ни разу и не менялась. На вершине пирамиды – фараон (царь), затем идет военно-служивая знать (силовики), под ними – жречество (церковники), дальше – все остальные (общество и народ). Чем-нибудь отличается эта структура от той, которую мы видим сегодня во всех государствах мира? По-моему, ничем.

Хотя три верхних слоя пирамиды скромно называют себя меньшинством, в действительности они заправляют в государствах традиционного типа всем, ибо у них в руках находится монополия на применение насилия и инструменты для применения этого насилия: армия, полиция, силовики всех пород и категорий, а также разного рода добровольцы…

***

Понятно, что «все остальные», то есть мы с вами, удерживающие на своих плечах эту пирамиду, в отличие от трех верхних слоев, считаем такое устройство несправедливым и противоречащим божественным установлениям. И верхние не спорят с нами и даже иногда соглашаются, что мы правы. Но уверяют нас, что ничего лучше такого устройства человечество пока не придумало. Они также советуют нам, что при помощи т.н. «социальных лифтов» и мы можем перейти в верхние слои. Надо только не лениться, не бить баклуши, а трудиться в поте лица, как потрудились они, тогда и мы сможем попасть в круг избранных трех слоев социальной пирамиды.

Однако было бы неверно думать, что жизнь верхних слоев – сплошное удовольствие. Не испытывая никаких материальных проблем, они тем не менее живут в постоянном страхе, что «все остальные» поднимутся вдруг и перевернут пирамиду вверх ногами. Этот страх преследует их на протяжении уже пяти тысяч лет, со времени образования государства в Древнем Египте. Та же «Всемирная история» сообщает нам со своих страниц: «Мы мало знаем о ходе событий Древнего царства, но то немногое, что нам известно, не позволяет считать эту пору, несмотря на всю силу верховной власти, безмятежной для нее. Перед знатью Древнего царства стояла трудная задача: сделать аппарат угнетения как можно более мощным, удержать эксплуатируемые массы в своем подчинении. Поработители создали рабовладельческое государство чудовищной силы, однако обеспечить полную покорность угнетенных и такое государство оказалось не в состоянии. В перечне грехов оскорбление царя называлось первым…» (Впоследствии этот грех был возведен в ранг уголовного преступления, по которому засудили множество людей и которое действует и по сей день. – Б. У.) Своими заслугами в деле охраны царской особы, особенно в пути, хвалился не один сановник… (Сравни недавнюю благодарность от имени государства охранявшим нашего президента силовикам во время его поездки в Сирию для оглашения о выводе части наших войск из этой страны. – Б. У.) Даже из этих двух примеров видно, как мало изменилось в жизни человечества за пять тысяч лет! А что же «угнетенные», как они вели себя на заре государственной жизни человечества? «От наличных источников, – переходит «ВИ» к освещению их положения, – трудно ждать сообщений о борьбе порабощенных масс. Но даже между строк заклинаний, начертанных в глубине пирамид (Не социальных, а в прямом смысле. – Б. У.), сквозит страх властителей перед мятежным народом. Извещают в заклинаниях мёртвого царя, что небесные двери него отверсты, приглашают ли его стать у двери, чтобы быть взятым на небо, – во всех случаях царя неизменно заверяют, что эти двери не допускают народ… Страх знати перед народными массами был вызван действительной обстановкой, сложившейся в стране. В конце концов, государство Древнего царства пало под ударами внутренних противоречий развивавшихся в обществе…»

МЕТЯЩИЙ В ПЯТУ АХИЛЛЕСА

Не знаю, как в ваших глазах, а по мне – будто про наши времена написано!

Как видим, страх был обоюдный: народ боялся царя, царь боялся народа. А знать уверяла его, что бояться ему нечего, что народ его любит и даже обожает; а на тот случай, если он паче чаяния взбунтуется, взбрыкнет (мало ли, вдруг попадет ему шлея под хвост), то у них есть все необходимое для его усмирения…

Любопытно, что вопрос страха поднимался и на описываемой пресс-конференции, об этом спросила нашего президента Ксения Собчак. Упрекнув власть в запрете на регистрацию кандидатом в главы государства Навального, она предположила, что та просто боится его, боится оппозиции, которой и нет по большому счету. Власть никого не боится, ответил президент, как отрезал. Это многим понравилось, особенно добровольцам, подрядившимся защищать власть от навальных и прочих оппозиционеров. И такая уверенность, крутизна не может не импонировать. Хотя при такой охране, если говорить лично о Путине, было бы странно чего-то боятся. Если же говорить о государстве в целом, то и его охрана в настоящее время столь могущественна, что ему тоже нечего бояться, оно сегодня должно себя чувствовать, как в танке, – защищенным на сто процентов.

***

И эту мощь мы увидели в действии в ходе разгрома пресловутого ИГИЛ, организации, запрещенной в России. Между прочим, как я считаю, ИГИЛ был всегда. В строках о положении в Египте древнего царства, то есть в самом начале образования государства, уже был ИГИЛ в зародышевом состоянии, который хотел сбросить с плеч большинства меньшинство, чья сила многократно перевешивала силу большинства. Спартак, нагнавший страху на могущественную Римскую империю периода диктатуры Луция Корнелия Суллы, – это тоже ИГИЛ, кровавый след которого, протянувшийся с юга на север Италии и обратно, был кровью написанным протестом против такого, несправедливого, эксплуататорского государства. Предтечи ИГИЛ были и в России: это и Разин, и Пугачев, и Болотников, и Бакунин, и Навальный. Это все ИГИЛ, организация, запрещенная в России. Кстати, Навальный, которого президент сравнил с Саакашвили. Саакашвили – революционер… А Навальный… он нащупал Ахиллесову пяту российского режима – коррупцию. И направляет в нее раз за разом свои стрелы. Которая из них станет стрелой Париса, убившей полубога, мы не знаем, но то, что он серьезно ранен, – это очевидно.

ВОПРОС С ПОДТЕКСТОМ

Наш земляк Магомед Магомедов, задавший вопрос Путину, сам принадлежит к этому коллективному Ахиллесу, и поэтому его, как и всех его коллег по пропагандистскому цеху, не может не беспокоить перспектива возрождения ИГИЛ, запрещенного в России. Но, кроме классовой, профессиональной стороны, есть в этом вопросе и геополитическая подоплека. Среди территорий, куда воинство ИГИЛ может перетечь по закону наименьшего сопротивления, не последнее место занимает Дагестан. Во-первых, как субъект с преимущественно мусульманским населением, во-вторых, как регион в экономическом отношении депрессивный, с проблемами социального характера, с многочисленной молодежью, не видящей перспектив и не знающей, где применить свои силы и энергию. Наконец, тот факт, что часть войск, выведенных из Сирии, дислоцированы в нашей республики, что также наводит на подозрения о подготовке к встрече с ИГИЛ, в том числе и в этой точке Российской Федерации. Поэтому вопрос нашего земляка, на мой взгляд, был вполне логичным. Но логичным для лица, принадлежащего к правящему классу, к тем, кто расположился на трех верхних этажах дагестанской социальной пирамиды. Можно предположить, что их такая перспектива беспокоит больше, чем «всех остальных». Понятно, что вопрос о перспективах возрождения ИГИЛ, перетекания его в рамках «личного джихада» поближе к российским границам, беспокоит не только элиты. Это важно и для народа, и для общества. Ведь, сколько бы ни трубили игиловцы, что цель их борьбы – установление нового государства, государства социальной справедливости, достижение этой цели связано с войной и кровопролитием. А следовательно, неизбежны жертвы среди всего населения.

Удастся ли правящему классу консолидировать вокруг себя этих остальных? По крайней мере работа по такому сплочению масс с верхушкой идет и идет успешно. Массы вроде бы демонстрируют готовность стать живым щитом вокруг своих элит. Однако опыт ботлихских событий, когда так же, как теперь, внешне демонстрируя верность руководству, часть населения заняла выжидательную позицию, элитами не может быть не учтен.

***

Упрек же, прозвучавший из уст нашего земляка в адрес «кукловодов» в США, которые будто бы поощряют процесс возрождения запрещенной в России террористической организации ИГИЛ, также находится в рамках той же логики. Мол, не время сейчас цапаться и брать за грудки друг дружку, а надо сплотиться перед лицом общего врага и покончить с ним навсегда.

Думаю, что это невозможно. Стремление к справедливости – неискоренимо. И оно уже одерживало победы: во Франции в 1848 году, когда образовалась Парижская Коммуна, просуществовавшая 70 дней. Второй пример – Россия, где эксплуатируемый класс захватил власть в 1917 году и удерживал ее в течение 70 лет. Штурмы несправедливой пирамиды будут происходить и дальше. Вопрос лишь в том, как будем штурмовать: мирно, в рамках закона, как Навальный, или агрессивно и революционно, как Саакашвили?

Не знаю, но я лично предпочел бы первый, мирный и технологичный путь. А, как решит история, не нашего ума дело.