Фото к тексту

Естественно, это случилось снова. Иначе и быть не могло. Владимир Васильев вновь лег на амбразуру, прикрыв своим аппаратным весом и внушительной репутацией очередные провалы в дагестанской медиасфере, которые ярко высвечиваются всякий раз, как в республике случается какой-либо кризис.

Тамерлан Магомедов

Информационный центр ситуационного штаба по противодействию распространению коронавируса в республике не пинал за минувший месяц только ленивый. Начиная с сумасшедших из Фейсбука и заканчивая буквально каждым, кто про существование этого центра вообще знал. Население с первых дней требовало информацию, но ее не получало.

Парадоксально, но люди действительно на нее надеялись.

Друзья, информационные центры в кризисной ситуации создают отнюдь не для того, чтобы всем всё рассказывать! На деле они создаются с противоположной целью: взять под контроль все потоки информации и выдавать ее дозированно, либо не выдавать вовсе. И этой цели информационный центр добился, несмотря на тщетные попытки некоторых недальновидных индивидов тщеславно «наладить информационное сопровождение».

Тщеславие – грех, и об этом я еще скажу ниже. Но вернемся к беседе Владимира Васильева с никак не теряющим своих «Акцентов» Ильманом Алипулатовым.

Для чего нужна была эта беседа, и что же вынудило Главу республики выйти к народу с признанием? Дело в том, что распространение коронавируса в Дагестане приобрело уже политический окрас. Ситуацией в республике заинтересовались в Москве. Министр здравоохранения страны Михаил Мурашко открыто озвучил свои опасения в ходе беседы с депутатами Госдумы от «Единой России». И произошло это неспроста. Дело в том, что информационный центр, пускай и располагающийся в коридорах АГП, не в силах контролировать информационные потоки, которые стекаются из муниципалитетов, а потом транслируются в Москву из соседнего здания. Того самого здания, откуда в кресло министра сел массированно атакованный в соцсетях и СМИ Джамалудин Гаджиибрагимов.

Поэтому, читая выдержку из выступления Мурашко, я обратил внимание на то, что с проверкой в Махачкалу прибыли не только сотрудники федерального Минздрава, но и представители центрального аппарата Роспотребнадзора, которые совместно ознакомились с ситуацией. И, по-видимому, убедились в том, что неофициальная статистика, наверняка, попавшая на стол не одному только лишь Мурашко, является правдивой. То, о чем шушукались дагестанцы, стало для Кремля секретом Полишинеля, поэтому скрывать эти цифры от населения республики уже не имеет никакого смысла.

Не население республики принимает политические решения. Оно вообще решений не принимает. Простите.

***

Понимая, что ситуация становится критической не только в медицинском, но и в политическом аспекте, республиканское руководство, в том числе и согласно поручениям президента Владимира Путина, экстренно разворачивает дополнительные койко-места, перепрофилируя под вирусных больных все лечебные учреждения и пытаясь выйти из ситуации. Однако на фоне безусловной исторической слабости дагестанской медицины, о чем давно известно, все более очевидным становится провал в организации мер противодействия распространению нового вируса. Ведь для того Глава государства и объявлял режим самоизоляции, чтобы избежать взрывного роста заболеваемости. Чего в республике сделать не вполне удалось.

Ситуация реально критическая, ведь, пытаясь избежать заражения, жители горных дагестанских сел начинают брать ситуацию в свои руки, по сути, подминая методом такой народной демократии функции и полномочия органов государственной власти. Полностью оградились от окружающего мира села в Дахадаевском и Цунтинском районах.

Подобной практике в случае затяжного нарастания эпидемии могут последовать и другие населенные пункты, где вся власть в результате окажется в руках самого населения. Если это случится, то республике к концу года придется выходить не только из режима самоизоляции, но и восстанавливать государственность на местах. В первую очередь, возвращая ее в сознание людей. И эта тенденция не намного лучше, чем огородившиеся в конце 90-х годов села в Кадарской зоне. И в том, и в этом случае люди огораживались потому, что считали республиканскую (а за ее профилем и федеральную) власть бессильной.

***

Кажется, никто в республике до конца так и не понял, что произошло. Ведь если специалистов федерального Минздрава командировали в Дагестан для уточнения масштабов необходимой помощи дагестанской системе здравоохранения, то специалистов федерального Роспотребнадзора сюда командировали именно для оценки качества и своевременности действий органов региональной власти по недопущению нарастания пандемии. Поэтому беседовать с Алипулатовым пошел не Гаджиибрагимов, которого уже все считали жертвенным козленком на алтаре формальной справедливости, а именно Васильев. И тут тоже случился казус.

У людей сразу начались новые вопросы. К примеру, почему информационный центр рапортовал о 23 умерших от коронавируса, а глава республики в тот же день с уверенностью сказал о 26 погибших? О смертности от пневмонии никто даже ничего не сказал. Все и так знали, что им врут. Вопрос был лишь в том, кто за вранье в итоге будет отвечать. Естественно, что это признание в подконтрольных власти пабликах в соцсетях тут же приравняли едва ли не к мессианству.

«Чтобы признать ошибки и признать реальность нужно мужество. Сегодня это качество проявил один из руководителей республики. Его зовут Владимир Васильев», – написал некий юноша, которого «правильные» паблики принялись отчаянно репостить. В чуть менее «правильных» отклики звучали не столь бравурно. «Чтобы признать ошибки и признать реальность нужно ждать подходящего момента и не выкладывать всё на стол в самый напряжённый момент. Глава поступил мудро и выложил всё на стол, когда пришло время, а самые горячие головы остыли. Но отнюдь не мужественно. Это не из той оперы, господа. Вы немного исказили то, что произошло», – написали там.

Те, кто к власти не имеет отношения, и вовсе были суровы: «В общем, по выступлению Главы Дагестана. Мы поняли, что пока Глава сам не понимает, что делать дальше. С 12 мая единый период нерабочих дней для всех отраслей завершается, при этом не завершается режим ограничительных мер. Выходить на улицу нельзя, но работникам некоторых отраслей надо выйти на работу, а те, кто не выйдет на работу, рискует потерять работу, так как период нерабочих дней завершился, а тем, кто выйдет на улицу, по-прежнему грозит штраф, так как они не имеют пропусков. Нужна внятная система пропусков, но ее вводить не собираются. Этот вопрос даже не поднимали и об этом не сказали ни слова. Единственный вопрос, который возник после выступления главы и остался висеть в воздухе: «А что он сказал-то?»

***

Сказал Васильев то, что и должен был сказать в этой ситуации. Наконец, озвучены цифры по погибшим от пневмонии. Хотя они, вероятней всего, тоже неполные. Теперь нужно понять и проанализировать, почему умерли люди. Поздно обратились, занимались самолечением или система здравоохранения подвела? То, что люди проявили беспечность, не соблюдали санитарные правила, не самоизолировались, мы уже слышали. Людей надо было суровее наказывать, если они, как малые дети, не понимают опасности эпидемии. Тем более что, согласно озвученным Васильевым мыслям, Дагестан погубят похороны и свадьбы. Пробки на дорогах и толкучка в общественном транспорте не в счет. Ни слова о дезорганизации в работе органов власти. Народец сам виноват! Если умер, то от пневмонии, если же вылечился, то от коронавируса.

На то он и народец, чтобы им помыкать. И в риторике Главы государства мы слышим ровно те же нотки непричастности к провалу. Хотя провал очевиден. Сражаясь с США за статус главной супердержавы в мире, мы схлестнулись с американцами и тут. Правда, и здесь уступили. По заболеваемости мы пока на втором месте. Поэтому выступление Путина восприняли в республике тоже весьма однозначно.

«Беглый перевод с царского на русский: Мониторинг настроений показал, что за свой счёт вы дальше не станете сидеть на карантине и будете возмущаться. Но поскольку денег мы все равно давать вам не будем, то придётся идти на риск для здоровья (вашего, конечно) и смягчать меры. Но лично я, царь, ни за что не отвечаю. Дальше я всю ответственность одел на голову губернаторов. Там же, на местах, отвечают и за распространение вируса. Своих глав ругайте, если что. И повторю: денег на руки никому не дадут, но вы держитесь! Главное, не сидеть сложа руки», – прокомментировали в сети его выступление. И это лишь подчеркивает политический аспект происходящего в Дагестане. Отвечать придется руководству республики.

***

Тем временем у нас появился еще один штаб по борьбе с коронавирусом. На сей раз «народный». Опять вспоминается август 1999 года, когда все записывались в народное ополчение. Толпами шли. Правда, добрая половина дальше полевой кухни, где жрали армейскую кашу, запивая халявным спиртом, не попали. Но зато в очередь за наградами и званиями выстроились. Вот и сейчас похоже, что борьба за звание почетного борца против коронавируса набирает в республике обороты. И записаться в очередь норовят отнюдь не только админы «правильных» пабликов.

Увы, но и этот «народный штаб» рухнул под первыми ударами небесной канцелярии. Согрешившие в своем тщеславии штабисты во искупление грехов, видимо, должны будут отстоять всенощную у стен третьей городской больницы. Иначе покаяние им не зачтется!

Грехопадение их началось с того момента, когда один из активистов этого штаба обвинил главврача одной из больниц в самопиаре и стремлении занять министерский пост. Ровно на следующий после этого день штаб и развалился. И все бы ничего, если бы не сайт РИА «Дагестан», где 9 мая появилось поздравление дагестанцев с Днем Победы за подписью того самого главврача. А сутки спустя и уже задним числом было выставлено поздравление за подписью министра Гаджиибрагимова. Смешно, но это тот случай, когда информагентство предала родная RSS-лента.